Moderato

Позднее утро. Аромат только что сваренного кофе, без которого девушка не просыпалась. Талирон уже ушёл. Он вернётся – Лель это знала… вечером или глубокой ночью или даже под утро, но он приходил снова и снова, чтобы уснуть в её объятиях, утолив их общую страсть. Хотя чем больше времени они проводили вместе, тем больше начинала сомневаться Лелианте, что эту страсть вообще можно утолить. Ныряя с головой в этот омут чувств, эмоций, ощущений, они оба не могли насытиться друг другом и останавливались лишь тогда, когда силы их заканчивались.

А ещё Тал менялся… иногда у суккуба возникало ощущение, что она любит двух разных мужчин. Один из них был рассудителен, серьёзен и предусмотрителен и относился к ней с заботой, стремился оберегать и защищать. Другой проявлялся в те моменты, когда девушка, забывшись, запускала коготки под его кожу – и тогда его глаза заволакивала тень, зрачки становились вертикальными, кошачьими, а сам мужчина вёл себя как дикий неуправляемый хищник, нередко оставляя на её шее следы от укусов. Впрочем, она была не против. Да какое там «не против»! Она совершенно переставала себя контролировать, уходя за грань бессознательного и превращаясь в такое же хищное животное, рвущее когтями и зубами податливую плоть… Ощущения, в которых наслаждение и боль следовали рядом, сводили её с ума… их обоих… И переход от трепетной нежности к безумной страсти мог произойти в одно мгновение, погружая их обоих в экстатическое состояние.

Лель давно отказалась от попыток хоть как-то определить словами их отношения. Ей были не нужны слова – ни романтические признания, ни констатирование того факта, что мужчина её желает и хочет быть рядом с ней – она знала это и так. А он знал, что ей достаточно одного касания, чтобы вспыхнуть страстью и забыться, раствориться в ощущениях. Порою девушка начинала задумываться о том, какую огромную власть имеет над ней Талирон, но её это не пугало, ведь он был единственным, кому она доверяла безраздельно. И всё же… Тал менялся и обретал новые способности…

Девушка провела подушечками пальцев по своей шее, на которой ещё вчера красовались безобразные глубокие шрамы, что она не могла исцелить и старательно прятала под высокими воротниками, а сегодня… остались лишь едва заметные следы на коже, которые и не видны, если не всматриваться. Как это получилось?! У Лель не было ответа на этот вопрос, но факт оставался фактом – Талирон мог исцелять. И не только исцелять, если судить по тому вечеру, когда он впервые взял в руки посох. Да, он не сразу смог применять неожиданно обретённые способности осознанно… И девушка сомневалась в том, что и накануне он давал себе отчёт в том, что сделал, ведь сама она обнаружила результат его магии только утром, когда демон уже покинул её ради клановых дел. Она всё расскажет и покажет ему вечером… если на это будет время…